«Я думала буду еду готовить…»: из воспоминаний г-жи Кан о «станциях утешения»

В 1932 - 1945 гг. на оккупированных Японией территориях создавались «станции утешения» - военные бордели, в которых женщины, как в принудительном, так и в добровольном порядке (преимущественно японки, работавшие по контракту) обслуживали солдат и офицеров японской армии. «Станции утешения» являются примером сексуального рабства в силу того, что занятые на них женщины обманным путем были доставлены туда с оккупированных территорий в рамках кампании по трудовой мобилизации или же под видом предложения «работы» и принуждены оказывать сексуальные услуги военнослужащим японской армии. Немало среди сексуальных рабынь было и корейских женщин.

Ниже представлен фрагмент интервью с г-жой Кан, работавшей на «станции утешения» в годы Второй мировой войны.  Г-жа Кан родилась в 1923 году в провинции Южная Кёнсан. В 1940 году завербована японскими солдатами и отправлена на Тайвань, где она находилась до 1943 года. Затем она была перевезена в Борнео (современная Индонезия) и ещё 2 года пробыла на «станции утешения» в Баликпапане. В 1946 году, после освобождения Кореи, Кан вернулась на родину.

Расскажите, через что вы прошли?

Однажды мне сказали: «Доа! Если ты пойдёшь, куда тебе скажут, ты разбогатеешь. Сможешь есть досыта!» Я тогда рассудила, что так и я смогу нормально есть и одеваться и мои родители, братья и сестры тоже смогут хорошо жить… Тогда почему бы и не попробовать? Они сказали, что могут забрать меня в любой день. Говорили, если пойти туда и немного поработать, можно будет отправлять деньги домой. Если я туда пойду и буду делать, как они говорят, тогда ведь и родители смогут нормально жить. Я пошла с этими мыслями.

Когда ехали туда, знали ли Вы, что там будете делать?

Не знала, конечно.

А родители?

И родители. Они знали только, что деньги будут приходить хорошие.

Что вы думали будете делать на Тайване?

Я думала, буду еду готовить или что там… убираться буду. Даже в мыслях не было другой работы. Такое даже в страшном сне не приснится. Думала, что меня будут заставлять готовить или стирать. Или убираться – я так думала. А надо было о другом тоже подумать. Если бы знала всё заранее, пошла бы за ними? Может быть, просто утопилась бы в речке. Да и семья меня бы не пустила. В семье нас было много, еды мало, поэтому, когда сказали, что дадут много денег – они и отправили.

Когда солдат первый раз пришёл к Вам на Тайване?

Когда это было… Я расскажу. Я там готовила и стирала, убирала улицы, где ходили эти люди… Я тогда подумала, ну и ладно. Я тогда так думала. Я думала, что это единственная работа, которую нужно там делать. Я не думала, что буду заниматься другой работой. Оставался ещё один месяц. Этой работы. Я тогда думала ничего особенного. В то время я убиралась, стирала и получала за это еду. Но потом вдруг…

Что-то изменилось?

Да, оставался всего месяц. Я ведь не собиралась… Меня схватили и колотили. Били просто до смерти. Поймали и колотили до смерти, словами не передать. Меня четыре дня морили голодом. Это ведь не шутки. Когда тебя бьют здоровенные амбалы, кто это сможет выдержать? Не выразить словами. Я тогда не говорила никому, как было стыдно. И вот пришло время умирать. Стыдно, для меня это был первый раз и внизу… Всё было разорвано. Просто зверски разорвано на части. До той степени, что я и шагу не могла сделать. 

Как же Вам, должно быть, тогда было невыносимо больно… Ходили ли Вы к врачу?

Я и к врачу не пошла. Продезинфицировала и всё на этом. Боже. Так стыдно.

Сколько к Вам приходило солдат первое время?

Ко мне и в первый день пришло несколько… Не знаю. Я тогда отключилась. Не знаю, как это было. Кто-то заходил ко мне, а что было, я не помню.

А женщины, которые работали с Вами, тоже приехали, ничего не зная?

Да, они тоже, скорее всего, не знали. Я слышала из их разговоров. Не только я, но и другие женщины приехали, ничего не зная.

Сколько вы прожили на Тайване?

Примерно 3 года.

После трёх лет в Тайване вы переехали в Баликпапан?

Да.

Что солдаты давали женщинам для утешения?

Они давали нам пхёччогари [военные деньги], а мы передавали их хозяйке. Работу закончим и отдаём.

В какое время Вы обычно заканчивали?

Если говорить в часах – это примерно 7 или 8 вечера. Были дни, когда заканчивали во столько, а были дни, когда заканчивали позднее 10. Но они [японские солдаты] всё равно возвращались спать ко времени. Не было тех, кто проводил у нас всю ночь. Это не место для ночного сна.

Вы отдавали деньги, и хозяйка записывала это?

Да, говорила, что позднее выдаст нам зарплату. Я спрашивала, посылает ли она деньги домой, и она отвечала, что посылает.

Если к вам приходили солдаты, сколько они были у Вас?

Среднего времени не было. Были те, кто быстро приходил и уходил, были те, которых приходилось долго терпеть. Но не было тех, кто бы оставался на ночь. Приходили и уходили.

У Вас не было мыслей убежать?

Я мечтала об этом, но не могла. Даже если бы сбежала, то что? Это же остров, куда там сбежишь. Даже если бежать, то некуда.

Когда всё это закончилось?

После второй мировой войны нас переодели в одежду медсестер. Мы надели медицинские головные уборы и белую одежду. Мы тогда ни о чём не знали. Просто выживали как могли. Нас отпустили спустя год после окончания войны.

Как Вы узнали об освобождении?

В один момент наша хозяйка куда-то делась. Просто исчезла однажды. И война закончилась. Просто без всяких объявлений закончилась. После освобождения Кореи японцы куда-то все подевались, куда-то ушли, совсем пропали из виду.

Сколько вас всего было?

Вместе со мной ещё три или четыре женщины. Трое или четверо… Но куда они делись, я не знаю. Я одна приехала.

Куда уехали остальные женщины?

Я не знаю, куда они подевались. Умерли ли, живы ли…

Они не отправляли деньги домой?

Не отправляли. Когда я вернулась домой, увидела только мать. Отец к тому времени уже умер. У нас тогда не было ни гроша. Я узнала, что они меня уже помянуть успели.

Родители думали, что Вы погибли?

Я не умела писать, поэтому писем не отправляла. От меня долго не было никаких новостей. Я слышала, что они даже обряд поминовения совершали по мне, думая, что я где-то умерла. Да и могла бы я написать, что умерла, даже если бы умела писать? Сейчас все звонят, а тогда что? Ушла, новостей нет, ну и думали, что померла наверняка. Говорят, что даже поминали.

Что вы делали, когда вернулись?

Занималась торговлей. Продавала рыбу. Ситуация была такая, больше делать было нечего. Матери, братьям и сестрам надо было как-то выживать. Ну и мне в первую очередь.

Вышли ли Вы замуж?

Нет, не вышла. Конечно, не вышла. После такого о каком замужестве может идти речь? Встретила старика одного, пожили, а потом он помер.

Рассказывали ли вы матери, через что Вам пришлось пройти?

Я увидела маму и не смогла. Просто не смогла ничего сказать. В общих чертах как бы она ни догадывалась…

Перевод с корейского языка фрагмента интервью с г-жой Кан и комментарий: Боброва Нонна, 4 курс

Источник: https://www.ilje.or.kr/mobilize/woman/view/304